Наша жизнь, виною многочисленных классиков, есть ни что иное, как игра, - огромная ролевая игра. А уж во что ты будешь играть - в солдатики или дочки-матери - каждый решает для себя сам. Вот и смотришь ты потом на свои старые детские игрушки и понимаешь, что ничерта в жизни не исчезает, а лишь приобретает другую форму. И такой вот ребёнок сидит внутри нас - плаксивый, нервозный, иногда избалованный. Теперь же, по утрам, когда солнце только начинает играть своими лучами в комнате, я просыпаюсь, жмурюсь и говорю тихо-тихо: здравствуй, мир-песочница.