Псих ненормальный! (с) Харуки Мураками "Дэнс Дэнс Дэнс"
Стоило только включить правильную музыку, как темнота и мелодия начали делать свое гнусное дело. Итак.
Я поразительно быстро нашел Джефферсон-стрит. Дорога была не сложной и не такой уж долгой. Заблудиться здесь было невозможно в принципе. Буквально какие-то пару кварталов, не сказать что слишком престижных - индустриальная зона: несколько заводов, пяток фабрик и абсолютное запустение - отделяли меня от моей цели. Через некоторое время я заметил, что на улице становилось все меньше и меньше людей, хотя оно и не удивительно - в столь поздний час сюда захочет приехать разве что отшельник или же маньяк-убийца, правда ни под одну, ни под вторую категории я не попадал. Поэтому было вдвойне любопытно видеть элегантно одетого мужчину с портфелем в руках на пустынной улице. Да еще и в столь поздний час. Обстановочка была подстать - уже в скольких второсортных фильмах ужасов использовался этот незамысловатый пейзаж. Я понимал, что стемнело уже достаточно сильно, чтобы не идти до намеченной цели пешком. Это было бы слишком опасно и глупо. Хотя я был и не робкого десятка, но идти ночью по темной улице, было не самой здравой мыслью. Такси появилось как раз кстати. Водитель посмотрел на меня, словно на ненормального, когда я назвал ему адрес. Видимо ему было просто не по себе от мысли, что какой-то тип требует от него доставить его к черту на куличики. Этот вопрос ясно читался у него на лице. И готов поспорить, что ему стоило огромных усилий, чтобы не произнести его вслух. Парень был не любопытный и не особо разговорчивый, что никак не вязалось с образом "таксиста обыкновенного". Обычно эти ребята не затыкаются вплоть до того, как привезут клиента на место, но этот был подозрительно угрюм и молчалив. Видимо, он боялся. Боялся меня и "моих коварных целей". Но всем своим видом пытался не показывать своих страхов, что ему, к сожалению, не слишком удачно удавалось. Я заговорил с ним первым, прежде, чем он успел озвучить свою мысль.
- Я скупаю в этой части города старые заводские помещения.
Водитель с недоверием посмотрел в зеркало заднего вида, но не произнес ни слова.
- Видите ли... - я запнулся, посмотрел на часы и понял, что этой маленькой ложью я посадил себя в глубоку лужу. Ага, скупаю, как же, в двадцать минут двенадцатого, да?
Парень молчал. Он сидел тихо, как мышь, и, видимо, уже жалел, что посадил меня к себе. Мне трудно было его винить. Любой другой бы на его месте уже высадил меня от греха подальше, оставив меня глотать дорожную пыль. Но этот еще держался. Поразительно, насколько многое готовы вытерпеть люди ради пригрошни металла и смятых бумажек. Водитель поерзал на сидении и поправил свою кепку. Он нервничал, я видел это так же отчетливо, как и понимал, что обстановка накалялась все больше и больше.
- Как тебя зовут ? -, спросил я его, чтобы сгладить неловкое молчание.
Он поднял брови и недоуменно посмотрел на меня через плечо.
- Сэм...
- Сэм, отлично. Понимаешь ли, Сэм, ничего страшного, что это я так сразу на "ты"?
- Да нет, все нормально... -, он почесал нос.
Я видел, как он изо всех сил старается не встречаться со мной взглядом. Да что я, такой страшный что ли, в конце-то-концов?
- Понимаешь, Сэм, моя компания занимается скупкой старых зданий под снос. Мы хотим очистить это место, дабы облагородить этот серый и безполезный район и построить на месте вчерашних заводов и фабрик новые кварталы с отличным и недорогим жильем, чтобы каждая семья могла его себе позволить. Вот ты, Сэм, к примеру, женат?
- Женат -, нервозно ответил он - уже два года.
- А дети у тебя есть?
- Есть. Дочка, ей год и три месяца... ,- да-да, он все еще во мне сомневался, но, видимо, уже не так сильно, как в первые минуты нашей встречи. Это хорошо, стоит и дальше продолжать вести беседу в этом ключе.
- Красавица, должно быть?
- Красавица, вся в маму -, с готовностью подтвердил Сэм - А глазки мои.
Я понимающе кивнул.
- А теперь представь себе, какую квартирку ты можешь купить для своих девочек уже совсем скоро за какие-то гроши. Ты ведь хочешь, чтобы они жили с комфортом, а, Сэм?
- Конечно, хочу. Та маленькая лачуга, в которой мы ютимся, совсем не подходит под описание райского гнездышка -, ого, кажется я его разговорил!
- И поверь мне, в моих интересах, а также моей компании, чтобы каждая семья могла получить себе собственное родное гнездо. Уютное, теплое и до верху наполненное любовью. У меня у самого есть семья, между прочим, так что я прекрасно тебя понимаю. Им понравиться их будущий дом, скоро мы приедем, и я покажу тебе это место, тебе обязательно должно понравиться.
Сэм согласно кивал, пока я рассказывал ему о прелестях будущего района, чистых улицах и счастливых лицах, живописно вырисовывая ему эту картину. Я видел, как он постепенно проникался ко мне симпатией. Он внимательно слушал меня и смотрел на дорогу. Мимо мелькали припозднившиеся прохожие с чужими лицами и грустными глазами, которые думали какждый о чем-то своем, тоскливо горели фонари, а осень уже начинала во всю показывать свой лютый нрав. Уже стало холодать, дождь шел не переставая несколько суток, а впереди маячил дымчатый призрак зимы - грустной, депрессивной, жаждующей соленых человеческих слез и вытаскивающей на свет божий все беды и плохие воспоминания, о которых так хотелось забыть. Хотя бы до следующей зимы. Внезапно я закончил свой живописный рассказ, увидя знакомые очертания. Сэм заметил, что я припал к стеклу, и чуть сщурился, чтобы разглядеть то, что увидел я.
- Да, кажется мы на месте, мистер... -, пробурчал он, останавливая машину - кстати, как вас...?
Он не успел договорить эту фразу, а просто уставился в тупом оцепенении на заднее сидение. Его глаза, голубые, как чистое весеннее небо, принимали все более округлое выражение, а из полуоткрытого рта вырывался чуть слышный стон. Сидение было пустым. Ни проклятого незнакомца, ни портфеля, ничего. Ведь люди просто так не пропадают из движущейся машины, если этого им резко захотелось. Они не испаряются в воздухе, оставляя после себя лишь клубы дыма. И Сэм, как любой здравомыслящий человек, понимал это, хотя и не мог поверить своим глазам. Люди не могут исчезать бесследно из замкнутого пространства, не могут, и все тут! Но мысль эта его не сильно успокаивала, а паника наплывала на него рваными волнами страха, заставляя дыхание участиться, а сердце забиться в бешеном ритме румбы. Сэм внимательно осмотрел салон своего старенького "бьюика", но двери и окна были плотно закрыты. Только минуту назад он слышал его голос с заднего сидения, наблюдал его темный силует (лампочка полетела еще месяц назад, а он так и не удосужился ее заменить) в этой идиотской старомодной шляпе. Незнакомец постоянно поправлял свои темные очки, а длинный коричневый шарф закрывал его лицо почти что до носа. Вот уж необычный тип...
Сэм чувствовал, что уже не хочет оставаться здесь, но тело просто не слушалось его, а руки, казалось, были отлиты из стали. По спине пробежал неприятный холодок. Он боялся. Боялся, как маленький ребенок, который страшится кровожадного "нечто", затаившегося в ожидании смертельного прыжка из под кровати. Почему он, почему? Сэм всегда знал, что такое случается всегда с кем-то другим, но он никак не мог предположить, что сам попадет в подобную историю с привидениями, которую так любят рассказывать дети ночью у костра. Привидений - не существует. Это лишь страшная сказка взрослых, которые пугают своих расшалившихся чад.
"Конечно, не существует, тогда как ты объяснишь это?" - внутренний голос как-будто специально испытывал его на прочность, издевательски подбрасывая ему риторические вопросы один за другим.
"Видишь, его нет."
"А, может, его никогда и не было, а, старичек? Здесь только мы с тобой."
"Может, он был лишь плодом твоего больного воображения?
- Нет, так не бывает... -, Сэм уже срывался на фальцет.
Его руки дрожали. Пот заливал глаза, и страшно хотелось курить. На мгновение ему даже почудился запах дыма, но потом это наваждение прошло. Он же не курит. Сэм облизнул свои сухие губы и принялся внимательно всматриваться в темноту, окутывающаю его машину. Громадные, благовеянного вида здания куда-то исчезли. Теперь он был полностью потерян в темноте, проглочен ею. Паника мгновенно переросла в животный удушающий ужас, когда его приемник включился сам по себе на произвольной станции. Но из колонок полилась успокаивающая джазовая импровизация. Нежный женский вокал убаюкивал его; тягучие звуки саксофона проникали глубоко в его голову, успокаивая и согревая его мысли незримым теплом.
Множество голосов раздавалось как-будто из ниоткуда. Казалось, он слышит их у себя в голове.
"Сэм, выйди из машины..."
"Да, Сэм, мы все ждем тебя здесь..."
"Здесь хорошо, Сэм, здесь так спокойно..."
"Не бойся нас..."
- Я не хочу... -, по его лицу текли слезы.
"Мы знаем, чего ты хочешь, Сэм, мы давно ждем тебя здесь..."
"Здесь твой дом, Сэмми, мальчик мой..."
- Мама...? -, он ничуть не удивился, услышав голос матери. Рак убил ее три года назад; она продержалась на искусственном легком всего неделю, семь дней мучений и боли, когда было принято решение отключить ее от системы жизнеобеспечения. Она "ушла" быстро и безболезненно. А он так и не успел проститься с ней...
- Мама, прости меня...
"Сэмми, пожалуйста, выйди из машины, мы ждем тебя здесь..."
- Мама, прости меня, пожалуйста...
"Сээээмммм......" -, этот вибрирующий шопот был так далек, но в тоже время близок, он отчетливо слышал его.
- Я не хотел мама..., я не хотел этого, не хотел видеть, как они убивают тебя... -, он всхлипывал и глотал слезы.
"Мой мальчик, пойдем с нами, мы навсегда будем вместе..."
На лобовом стекле появилась рука , облаченная в ночную рубашку, женскую рубашку. Она скребла стекло пальцами и маняще звала его за собой.
"Сэммми........"
Теперь он кристально ясно ощущал дым, который бил ему в нос неприятным запахом гари. Сэм повернул голову и увидел на пассажирском сидении неясный силует и непонимающе уставился на него.
- Нам уже пора, Сэм, вечиринка в самом разгаре, но на ней не хватает только тебя. Все ждут тебя уже давно, так что негоже задерживать гостей, как ты считаешь?
Мужчина чиркнул спичкой и прикурил сигарету.
- Видишь ли, это не было случайностью, что ты встретил меня сегодня. Хотя что считать за "сегодня"? Ты веришь в судьбу, Сэм? Все было уже предрешено заранее: что ты будешь проезжать здесь в столь поздний час, что ты встретишь меня, что мы оба достигнем каждый своего пункта назначения. Но это только начало пути, Сэм. Начало нового невиданного пути, к которому мы бредем всю свою жизнь сквозь паутину ненужных страстей, пустых слов и ненастоящих чувств. Всю свою короткую жизнь... Все это - бутафория, фальшивка, лишь жалкий образ того, что я покажу тебе уже совсем скоро.
Незнакомец повернулся к Сэму и пустил ему в лицо струю дыма.
"Начало нового пути.... нового пути... нового пути... пути..."
Голос тонул в темноте, меняясь то на женский, то на детский, то снова на мужской, но уже отнюдь не принадлежащий человеку.
Он еще некоторое время сопротивлялся, противился этому ужасному, сводящему с ума голосу, пытаясь кричать, но его рот не издавал ни звука. И последнее, что он запомнил, прежде чем тьма поглотила его, был пьянящий аромат дыма. Такого сладкого дыма.
... Лишь спустя пару часов Аманда Уотсон, мать чудной дочурки и преданная жена узнала о гибели своего мужа, который погиб в автокатастрофе. Отвратительной правдой было то, что он буквально сгорел заживо, будучи уже мертвым. В 50 метрах от места проишествия был найден труп молодого мужчины, который был сбит машиной Сэммюеля. Он был полностью слеп, поэтому и не заметил приближающейся машины. Через несколько часов каркас сгоревшего автомобиля был уже убран, а шоссе приняло свой первозданый божеский вид. Но лишь одна деталь контрастировала с идиаллистической картиной - черные, разбитые на сотню осколков очки.
Я поразительно быстро нашел Джефферсон-стрит. Дорога была не сложной и не такой уж долгой. Заблудиться здесь было невозможно в принципе. Буквально какие-то пару кварталов, не сказать что слишком престижных - индустриальная зона: несколько заводов, пяток фабрик и абсолютное запустение - отделяли меня от моей цели. Через некоторое время я заметил, что на улице становилось все меньше и меньше людей, хотя оно и не удивительно - в столь поздний час сюда захочет приехать разве что отшельник или же маньяк-убийца, правда ни под одну, ни под вторую категории я не попадал. Поэтому было вдвойне любопытно видеть элегантно одетого мужчину с портфелем в руках на пустынной улице. Да еще и в столь поздний час. Обстановочка была подстать - уже в скольких второсортных фильмах ужасов использовался этот незамысловатый пейзаж. Я понимал, что стемнело уже достаточно сильно, чтобы не идти до намеченной цели пешком. Это было бы слишком опасно и глупо. Хотя я был и не робкого десятка, но идти ночью по темной улице, было не самой здравой мыслью. Такси появилось как раз кстати. Водитель посмотрел на меня, словно на ненормального, когда я назвал ему адрес. Видимо ему было просто не по себе от мысли, что какой-то тип требует от него доставить его к черту на куличики. Этот вопрос ясно читался у него на лице. И готов поспорить, что ему стоило огромных усилий, чтобы не произнести его вслух. Парень был не любопытный и не особо разговорчивый, что никак не вязалось с образом "таксиста обыкновенного". Обычно эти ребята не затыкаются вплоть до того, как привезут клиента на место, но этот был подозрительно угрюм и молчалив. Видимо, он боялся. Боялся меня и "моих коварных целей". Но всем своим видом пытался не показывать своих страхов, что ему, к сожалению, не слишком удачно удавалось. Я заговорил с ним первым, прежде, чем он успел озвучить свою мысль.
- Я скупаю в этой части города старые заводские помещения.
Водитель с недоверием посмотрел в зеркало заднего вида, но не произнес ни слова.
- Видите ли... - я запнулся, посмотрел на часы и понял, что этой маленькой ложью я посадил себя в глубоку лужу. Ага, скупаю, как же, в двадцать минут двенадцатого, да?
Парень молчал. Он сидел тихо, как мышь, и, видимо, уже жалел, что посадил меня к себе. Мне трудно было его винить. Любой другой бы на его месте уже высадил меня от греха подальше, оставив меня глотать дорожную пыль. Но этот еще держался. Поразительно, насколько многое готовы вытерпеть люди ради пригрошни металла и смятых бумажек. Водитель поерзал на сидении и поправил свою кепку. Он нервничал, я видел это так же отчетливо, как и понимал, что обстановка накалялась все больше и больше.
- Как тебя зовут ? -, спросил я его, чтобы сгладить неловкое молчание.
Он поднял брови и недоуменно посмотрел на меня через плечо.
- Сэм...
- Сэм, отлично. Понимаешь ли, Сэм, ничего страшного, что это я так сразу на "ты"?
- Да нет, все нормально... -, он почесал нос.
Я видел, как он изо всех сил старается не встречаться со мной взглядом. Да что я, такой страшный что ли, в конце-то-концов?
- Понимаешь, Сэм, моя компания занимается скупкой старых зданий под снос. Мы хотим очистить это место, дабы облагородить этот серый и безполезный район и построить на месте вчерашних заводов и фабрик новые кварталы с отличным и недорогим жильем, чтобы каждая семья могла его себе позволить. Вот ты, Сэм, к примеру, женат?
- Женат -, нервозно ответил он - уже два года.
- А дети у тебя есть?
- Есть. Дочка, ей год и три месяца... ,- да-да, он все еще во мне сомневался, но, видимо, уже не так сильно, как в первые минуты нашей встречи. Это хорошо, стоит и дальше продолжать вести беседу в этом ключе.
- Красавица, должно быть?
- Красавица, вся в маму -, с готовностью подтвердил Сэм - А глазки мои.
Я понимающе кивнул.
- А теперь представь себе, какую квартирку ты можешь купить для своих девочек уже совсем скоро за какие-то гроши. Ты ведь хочешь, чтобы они жили с комфортом, а, Сэм?
- Конечно, хочу. Та маленькая лачуга, в которой мы ютимся, совсем не подходит под описание райского гнездышка -, ого, кажется я его разговорил!
- И поверь мне, в моих интересах, а также моей компании, чтобы каждая семья могла получить себе собственное родное гнездо. Уютное, теплое и до верху наполненное любовью. У меня у самого есть семья, между прочим, так что я прекрасно тебя понимаю. Им понравиться их будущий дом, скоро мы приедем, и я покажу тебе это место, тебе обязательно должно понравиться.
Сэм согласно кивал, пока я рассказывал ему о прелестях будущего района, чистых улицах и счастливых лицах, живописно вырисовывая ему эту картину. Я видел, как он постепенно проникался ко мне симпатией. Он внимательно слушал меня и смотрел на дорогу. Мимо мелькали припозднившиеся прохожие с чужими лицами и грустными глазами, которые думали какждый о чем-то своем, тоскливо горели фонари, а осень уже начинала во всю показывать свой лютый нрав. Уже стало холодать, дождь шел не переставая несколько суток, а впереди маячил дымчатый призрак зимы - грустной, депрессивной, жаждующей соленых человеческих слез и вытаскивающей на свет божий все беды и плохие воспоминания, о которых так хотелось забыть. Хотя бы до следующей зимы. Внезапно я закончил свой живописный рассказ, увидя знакомые очертания. Сэм заметил, что я припал к стеклу, и чуть сщурился, чтобы разглядеть то, что увидел я.
- Да, кажется мы на месте, мистер... -, пробурчал он, останавливая машину - кстати, как вас...?
Он не успел договорить эту фразу, а просто уставился в тупом оцепенении на заднее сидение. Его глаза, голубые, как чистое весеннее небо, принимали все более округлое выражение, а из полуоткрытого рта вырывался чуть слышный стон. Сидение было пустым. Ни проклятого незнакомца, ни портфеля, ничего. Ведь люди просто так не пропадают из движущейся машины, если этого им резко захотелось. Они не испаряются в воздухе, оставляя после себя лишь клубы дыма. И Сэм, как любой здравомыслящий человек, понимал это, хотя и не мог поверить своим глазам. Люди не могут исчезать бесследно из замкнутого пространства, не могут, и все тут! Но мысль эта его не сильно успокаивала, а паника наплывала на него рваными волнами страха, заставляя дыхание участиться, а сердце забиться в бешеном ритме румбы. Сэм внимательно осмотрел салон своего старенького "бьюика", но двери и окна были плотно закрыты. Только минуту назад он слышал его голос с заднего сидения, наблюдал его темный силует (лампочка полетела еще месяц назад, а он так и не удосужился ее заменить) в этой идиотской старомодной шляпе. Незнакомец постоянно поправлял свои темные очки, а длинный коричневый шарф закрывал его лицо почти что до носа. Вот уж необычный тип...
Сэм чувствовал, что уже не хочет оставаться здесь, но тело просто не слушалось его, а руки, казалось, были отлиты из стали. По спине пробежал неприятный холодок. Он боялся. Боялся, как маленький ребенок, который страшится кровожадного "нечто", затаившегося в ожидании смертельного прыжка из под кровати. Почему он, почему? Сэм всегда знал, что такое случается всегда с кем-то другим, но он никак не мог предположить, что сам попадет в подобную историю с привидениями, которую так любят рассказывать дети ночью у костра. Привидений - не существует. Это лишь страшная сказка взрослых, которые пугают своих расшалившихся чад.
"Конечно, не существует, тогда как ты объяснишь это?" - внутренний голос как-будто специально испытывал его на прочность, издевательски подбрасывая ему риторические вопросы один за другим.
"Видишь, его нет."
"А, может, его никогда и не было, а, старичек? Здесь только мы с тобой."
"Может, он был лишь плодом твоего больного воображения?
- Нет, так не бывает... -, Сэм уже срывался на фальцет.
Его руки дрожали. Пот заливал глаза, и страшно хотелось курить. На мгновение ему даже почудился запах дыма, но потом это наваждение прошло. Он же не курит. Сэм облизнул свои сухие губы и принялся внимательно всматриваться в темноту, окутывающаю его машину. Громадные, благовеянного вида здания куда-то исчезли. Теперь он был полностью потерян в темноте, проглочен ею. Паника мгновенно переросла в животный удушающий ужас, когда его приемник включился сам по себе на произвольной станции. Но из колонок полилась успокаивающая джазовая импровизация. Нежный женский вокал убаюкивал его; тягучие звуки саксофона проникали глубоко в его голову, успокаивая и согревая его мысли незримым теплом.
Множество голосов раздавалось как-будто из ниоткуда. Казалось, он слышит их у себя в голове.
"Сэм, выйди из машины..."
"Да, Сэм, мы все ждем тебя здесь..."
"Здесь хорошо, Сэм, здесь так спокойно..."
"Не бойся нас..."
- Я не хочу... -, по его лицу текли слезы.
"Мы знаем, чего ты хочешь, Сэм, мы давно ждем тебя здесь..."
"Здесь твой дом, Сэмми, мальчик мой..."
- Мама...? -, он ничуть не удивился, услышав голос матери. Рак убил ее три года назад; она продержалась на искусственном легком всего неделю, семь дней мучений и боли, когда было принято решение отключить ее от системы жизнеобеспечения. Она "ушла" быстро и безболезненно. А он так и не успел проститься с ней...
- Мама, прости меня...
"Сэмми, пожалуйста, выйди из машины, мы ждем тебя здесь..."
- Мама, прости меня, пожалуйста...
"Сээээмммм......" -, этот вибрирующий шопот был так далек, но в тоже время близок, он отчетливо слышал его.
- Я не хотел мама..., я не хотел этого, не хотел видеть, как они убивают тебя... -, он всхлипывал и глотал слезы.
"Мой мальчик, пойдем с нами, мы навсегда будем вместе..."
На лобовом стекле появилась рука , облаченная в ночную рубашку, женскую рубашку. Она скребла стекло пальцами и маняще звала его за собой.
"Сэммми........"
Теперь он кристально ясно ощущал дым, который бил ему в нос неприятным запахом гари. Сэм повернул голову и увидел на пассажирском сидении неясный силует и непонимающе уставился на него.
- Нам уже пора, Сэм, вечиринка в самом разгаре, но на ней не хватает только тебя. Все ждут тебя уже давно, так что негоже задерживать гостей, как ты считаешь?
Мужчина чиркнул спичкой и прикурил сигарету.
- Видишь ли, это не было случайностью, что ты встретил меня сегодня. Хотя что считать за "сегодня"? Ты веришь в судьбу, Сэм? Все было уже предрешено заранее: что ты будешь проезжать здесь в столь поздний час, что ты встретишь меня, что мы оба достигнем каждый своего пункта назначения. Но это только начало пути, Сэм. Начало нового невиданного пути, к которому мы бредем всю свою жизнь сквозь паутину ненужных страстей, пустых слов и ненастоящих чувств. Всю свою короткую жизнь... Все это - бутафория, фальшивка, лишь жалкий образ того, что я покажу тебе уже совсем скоро.
Незнакомец повернулся к Сэму и пустил ему в лицо струю дыма.
"Начало нового пути.... нового пути... нового пути... пути..."
Голос тонул в темноте, меняясь то на женский, то на детский, то снова на мужской, но уже отнюдь не принадлежащий человеку.
Он еще некоторое время сопротивлялся, противился этому ужасному, сводящему с ума голосу, пытаясь кричать, но его рот не издавал ни звука. И последнее, что он запомнил, прежде чем тьма поглотила его, был пьянящий аромат дыма. Такого сладкого дыма.
... Лишь спустя пару часов Аманда Уотсон, мать чудной дочурки и преданная жена узнала о гибели своего мужа, который погиб в автокатастрофе. Отвратительной правдой было то, что он буквально сгорел заживо, будучи уже мертвым. В 50 метрах от места проишествия был найден труп молодого мужчины, который был сбит машиной Сэммюеля. Он был полностью слеп, поэтому и не заметил приближающейся машины. Через несколько часов каркас сгоревшего автомобиля был уже убран, а шоссе приняло свой первозданый божеский вид. Но лишь одна деталь контрастировала с идиаллистической картиной - черные, разбитые на сотню осколков очки.
-
-
05.09.2004 в 17:19